Эдгар Берроуз - Красный Ястреб [The Red Hawk]
Мы путешествовали весь день, останавливаясь только на короткое время, когда находили воду для лошадей и людей. Мне не давали ни еды ни воды, да я и не просил об этом. Я предпочел бы умереть, чем просить услугу у одного из Ор-тисов. Фактически я весь этот день молчал, да калкары и не обращались ко мне.
Я увидел больше калкаров за последние два дня, чем за всю свою предыдущую жизнь, и сейчас постепенно начал привыкать к их облику. Их рост колебался от шести до восьми футов, большинство из них было где-то посредине между этими размерами. Многие из них были бородатыми, а некоторые брили волосы на лице. Множество носили волосы только на верхней губе.
Здесь было великое множество полукровок, результат сотен лет смешений между настоящими лунными людьми и женщинами земли, которых они использовали как своих рабынь, когда захватили наш мир. Среди них можно было иногда увидеть человека, который мог сойти за Янка, во всяком случае — по внешнему облику; но доминировали низменные, свирепые и грубые черты калкаров.
Они были одеты в белые рубахи и брюки из хлопка, изготовленного их рабами, и длинные, шерстяные плащи, изготовленные теми же старательными руками. Их женщины помогали в этой работе, так же как в работах на полях, потому что для калкаров женщины не больше, чем рабы, за исключением тех, кто принадлежат к семье Джемадара и его дворян. Их плащи были красными, с воротниками различных цветов, с капюшонами или иными приметами, демонстрирующими их ранг.
Их оружие было похоже на наше, только тяжелее. Они довольно слабые конники. Это, я думаю, потому, что они ездят на лошадях только по необходимости, в то время как мы — из любви к этому искусству.
Этой же ночью, после наступления тьмы, мы прибыли в большой лагерь калкаров. Это был один из лагерей древних — первый, который я когда-либо видел. Он, видимо, занимал огромное пространство, и некоторые из величественных каменных вигвамов еще сохранились. Именно в них жили калкары или в грязных землянках, вырытых вокруг. В некоторых местах калкары поставили небольшие вигвамы из материалов, которые собрали в руинах лагеря древних, но как правило они удовлетворялись хижинами из грязи или полуразрушенными, никогда не чинившимися сооружениями древних.
Лагерь находился в сорока пяти — пятидесяти милях к западу от поля битвы среди прекрасных холмов и богатых садов на берегах чего-то, что когда-то было могучей рекой, настолько глубоко она прорыла путь в земле за прошедшие века[1].
Меня ввели в землянку, где рабыня дала мне пищу и воду. Здесь было шумно. Сквозь крики снаружи я слышал разговоры, когда калкары подходили ближе. Так я узнал, что их поражение было полным, и они разбегались к побережью и их главному лагерю, называемому Столица, который, как сказала мне женщина-рабыня, лежал в нескольких милях к юго-западу. Она сказала, что это чудесный лагерь, с вигвамами настолько высоко поднявшимися в небо, что часто Луна задевала за крыши, путешествуя по небу.
Мне развязали руки, но ноги оставили связанными, а снаружи, у двери, дежурили два калкара, чтобы я не смог сбежать. Я попросил женщину рабыню принести мне немного теплой воды, промыть раны, и она все приготовила для меня. Но она сделала не только это, добрая душа осмотрела мои раны, и после того, как они были промыты, положила лечебные травы, прекрасно подействовавшие на них, и перевязала их, как смогла.
Я почувствовал себя немного лучше и, получив пищу и воду, был совершенно счастлив, так как не сомневался, что мои люди после ста лет наконец двинулись к западному побережью. Эта первая победа была более великой, чем я смел надеяться. Если я смогу бежать и присоединиться к своим людям, я чувствовал, что смогу довести их до океана без труда и остановок, пока калкары деморализованы поражением.
Пока я размышлял над этим, вождь калкаров вошел в землянку. У двери воины, которые следовали за ним, остановились.
— Пошли! — приказал калкар, показывая, что я должен встать.
Я показал на свои связанные лодыжки.
— Снимите с него путы! — приказал он женщине-рабыне.
Когда меня освободили, я поднялся и последовал за калкаром наружу. Здесь охрана окружила меня, и мы пошли по улицам с огромными деревьями, которых я никогда раньше не видел, к Вигваму древних, — частично разрушенному зданию удивительной высоты. Он был освещен изнутри множеством факелов, а у входа стояли рабы и держали еще факелы.
Меня провели в обширную палату, которая, должно быть, была прекрасной, когда древние покинули ее, хотя я увидел, что в некоторых местах крыша вигвама провалилась, а стены потрескались. Множество высоких калкаров собрались в дальнем конце комнаты, а на платформе на огромной скамье — скамье с высокой спинкой и подлокотниками — сидел один из них. Оно было достаточно велико для одного человека. Это то, что мы называем малой скамьей.
Калкары называют это стулом; но именно это, как я узнал, они называют троном, потому что это малая скамья, на которой сидит правитель. Тогда я этого не знал.
Меня подвели к этому человеку. У него было тонкое лицо и длинный тонкий нос, жестокие губы и злые глаза. Он мог сойти в любой компании за стопроцентного янка. Мой сопровождающий заставил меня остановиться перед ним.
— Это он, Джемадар, — сказал вождь, приведший меня.
— Кто ты? — спросил Джемадар, адресуясь ко мне.
Его тон мне не понравился. Он был неприязненным и диктаторским. Я не привык слышать подобное даже от противников, потому что у Джулиана нет повелителей. Я посмотрел на него как на мокрицу. И промолчал.
Он раздраженно повторил вопрос. Я повернулся к калкару, стоящему у моего локтя.
— Скажи этому человеку, что он обращается к Джулиану, — сказал я, — и что мне не нравятся его манеры. Попроси его перейти на более сдержанный тон, если он хочет получить какой-нибудь ответ.
Глаза Джемадара налились кровью. Он наполовину поднялся со своей малой скамьи.
— Джулиан! — воскликнул он. — Вы все Джулианы — но ты — именно Джулиан. Ты — Великий Вождь Джулианов. Скажи мне, — его тон стал внезапно спокойным, почти мягким, — разве не правда, что ты Джулиан, Красный Ястреб, которые повел орды пустыни на нас?
— Я — Джулиан 20-й, Красный Ястреб, — ответил я. — А ты кто?
— Я Ор-тис, Джемадар.
— Много времени прошло с тех пор, как встречались Ор-тис и Джулиан, — сказал я.
— Тем не менее, они всегда встречались как враги, — ответил он. — Я послал к тебе людей предложить мир и дружбу. Пятьсот лет мы бесполезно и бессмысленно сражались, потому что наши предки ненавидели друг друга. Ты — двадцатый Джулиан, я — шестнадцатый Ор-тис. Мы никогда не видели друг друга, но мы должны быть врагами. Какая глупость!
